Помню, как весело, бывало, я завтракал хлебом с молоком, вдыхая воздух у открытого окна, откуда открывался вид на крыши, бурые, сероватые или красные, аспидные и черепичные, поросшие желтым или зеленым мхом. Вначале этот пейзаж казался мне скучным, но вскоре я обнаружил в нем своеобразную прелесть. По вечерам полосы света, пробивавшегося из-за неплотно прикрытых ставней, оттеняли и оживляли темную бездну этого своеобразного мира… Я изучал, как мох то становился ярким после дождя, то, высыхая на солнце, превращался в сухой бурый бархат с причудливыми отливами. Словом, поэтические и мимолетные эффекты дневного света, печаль туманов, внезапно появляющиеся солнечные пятна, волшебная тишина ночи, рождение утренней зари, султаны дыма над трубами — все явления этой необычайной природы стали для меня привычны и развлекали меня… Эта парижская пустынная степь, образуемая крышами, похожая на голую равнину, но таящая под собою населенные бездны, подходила к моей душе и гармонировала с моими мыслями…

Я прожил в этой воздушной гробнице три года, работал день и ночь не покладая рук с таким наслаждением, что занятия казались мне прекраснейшим делом человеческой жизни, самым удачным решением ее задачи. В необходимых ученому спокойствии и тишине есть нечто нежное, упоительное, как любовь. Работа мысли, поиски идей, мирная созерцательность науки дарит нам неизъяснимые наслаждения, не поддающиеся описанию, как все то, что связано с деятельностью разума, неприметной для наших внешних чувств… Наслаждение, какое испытываешь, плывя один по прозрачному озеру среди скал, лесов и цветов, ощущая ласку теплого ветерка, даст людям, чуждым науке, лишь слабое понятие о том счастье, какое испытывал я, когда душа моя купалась в лучах какого-то света, когда я слушал грозный и невнятный голос вдохновения, когда из неведомого источника струились образы в мой трепещущий мозг. Созерцать, как, словно солнечный свет поутру, брезжит идея за полем человеческих абстракций и поднимается, как солнце, или, скорее, растет, как ребенок, достигает зрелости, постепенно мужает, — эта радость выше всех земных радостей, вернее сказать, это — наслаждение божественное”.

Так в 1831 году устами одного из героев Оноре де Бальзак описывал первые труды над романом в уединенной комнатке с видом на Париж. Мы же, создавая Французскую студию, невольно вспомнили эти строки, глядя на крыши и переулки за ее окном, и поняли, что состояние души, описываемое Бальзаком, сродни путешествию, когда лицом к лицу оказываешься перед новой действительностью и проживаешь все впервые. А поскольку гостями студии предстояло стать именно путешественникам, мы поняли, что эти строки – о Париже и написанные французским писателем, – настоящий пролог для Французской студии”.

st4_vect-01

legend-4-2

Первое, на что мы обратили внимание, оказавшись в пространстве будущей студии, было огромное окно, выходящее на угол переулка. Оно смотрело точно на восход и наша фантазия начала рисовать Парижское утро, наполненное рассветной нежностью, солнечными лучами и ароматом кофе с круассанами.

legend-4-3

“К этому окну идеально бы подошло изголовье просторной кровати с белоснежным балдахином, – подумали мы, – чтобы в летние вечера можно было засыпать под светлеющим небом и просыпаться в воздушном шатре, наполненном солнцем. А чтобы вовсе убрать грань между окном и кроватью, можно слегка приподнять спальню над остальной студией, сравняв постель с плоскостью подоконника.”
Так и поступили.

legend-4-4

Что же такое Парижское утро во Французской студии? Летний восход, окно распахнуто, в переулке внизу уже кипит жизнь. В такой момент сложно долго спать. Придется покинуть изнеженную постель с балдахином и пойти в душ, но это незабываемо: здесь на вас светит яркое солнце, с трехметровой высоты падают и рассыпаются об плечи струи воды, а в окне на вас смотрит… старая крыша дома 1896 года постройки.

legend-4-5

Это утро романтиков и влюбленных. Именно поэтому душевая в студии вся из стекла, и по утрам пропускает солнечный свет и рассеивает его по интерьеру. А если приблизиться к нему в солнечных лучах, окажется, что оно умеет не только размывать контуры, но и проявлять, сохраняя при этом атмосферу тайны.

legend-4-6

legend-4-7

А после душа – кофе с распахнутыми окнами на кухне, выполненной в духе французского прованса. И птичьи песни – Французская студия расположена на самом верхнем этаже и каждое утро здесь из под крыши льется в окно птичий щебет и воркование голубей с голубками.

legend-4-8

И, конечно, французское утро – это листание альбомов импрессионистов, которые украшают интерьер, и минуты чтения хорошей книги после завтрака. Впрочем, возможно это и работа над собственным произведением, ведь настроение Французской студии так похоже на отрывок из книги Оноре де Бальзака.

legend-4-9

Поделиться: